Пользуясь возможностью поделиться своими мыслями и наблюдениями я (искусствовед) пишу в настоящий момент серию эссе на, казалось бы, отвлеченные темы. Погружаясь и организовывая круговерть слов создаю мозаику персонального творческого проекта. Который хотел бы называть «Фракталы». Из уважения к Бенуа Мандельброту, придумавшего этот термин в 1958 году в Женеве. В самом начале компьютерной эры, несущей свои чрезмерности и неудобства. С переизбытком информации, путаницы контекстов, чересполосицы эмоций. Где персональное желание добра на пользу всему человечеству затенено неподобающими силами. С заметными со стороны припевами песен из прошлого. А на переднем плане маячат ернические симулякры. Повторы отражения, созданные совершенно иными механизмами чем первобытный инстинкт/натиск желания творить. Как разобраться и понять что такое хорошо и что такое плохо? Только на личном опыте. Добрые намерения заблудились в хороших нравах, скорее всего. Но структурирующий хаос требует внимания, ухода, ковки, чеканки. Раньше обязательным был жанр передовицы назидательной многоговорящей. Как правило о пленуме или съезде КПСС и их наказах намеках. Конкретно абстрактных, а потому особенно красивых. Здесь нет никакой идеологической нагрузки, привязки к текущим событиям, жонглирования краеведением. Горшок не горшок?! Годится не годится? Главное чтоб складно выходило.
В 1991 году я с большим удивлением для себя открыл наличие в Цюрихе официального искусства. Это был реальный шок. В первой половине года состоялась чудесная научная конференция академиков и выставка в Москве, в Третьяковке, про актуальный абстракционизм, а в конце того же года — мое открытие. Как оказалось, в протестантском Цюрихе в первой трети XVI века был отменен культ икон, скульптур и святых мощей. В связи с чем городские власти поддерживают сегодня геометрическую абстракцию.
По сравнению с тем, что пронеслось по территории бывшей Российской империи в первой трети XX века, увиденное как-то не вызывало особого чувства одобрения. Подобно позднему соцреализму, ощущалась печать какой-то фальши, рационализма и фанерной неубедительности. Чрезмерная аккуратность исполнения произведений, с которыми пришлось вплотную столкнуться, напоминала о дизайне, технических чертежах и оформиловке. Значительная досада резко приостановила мою победную эйфорию в продвижении абстракционизма. Ноги и руки — тоже совсем неплохо. Это понял я тогда. И замечательно, когда голова имеется.
Значительную роль в цюрихском иконоборчестве 1521–1523 годов, а именно это для меня важно знать, сыграл Ульрих Цвингли (1484–1531), ставший священником цюрихского Гроссмюнстера в 1518 году — на следующий год после публикации 95 тезисов его старшего сверстника Мартина Люте-ра (1483–1546). Происходил Цвингли из зажиточной крестьянской семьи. Некоторые его родственники имели отношение к духовному промыслу. И свою первую должность священника в Гларусе он получил от дальнего родственника. Затем Венский, Базельский университеты. Заметное влияние со стороны Эразма Роттердамского. Чья литературная, как бы чистая безделица «Похвала глупости» произвела на Цвингли сильное впечатление. Эразм не поддерживал Реформацию, которая бурно развернулась — и с его, собственно, подачи.
Судя по подробностям, Цвингли был человеком положительным, однако врать он тоже умел. И даже прелюбодействовал, как утверждают некоторые источники. То, что он тайно женился, а потом резко раскритиковал целибат — обет безбрачия священников, — тоже вполне известно. Меня завораживают имена его сподвижников, друзей — Освальд Миконий и Иоганн Эколампадий, к примеру. Особенно приставка «эко» чего стоит! Очень актуально сегодня. Можно по-разному истолковывать поступки Ульриха. Анабаптистов, которые не хотели слушать его доводы и аргументы относительно обряда крещения в несознательном возрасте, просто утопили в Лиммате. Анабаптисты считаются предшественниками идеи коммунизма по части общности имущества и даже общности женщин. Некоему Самсону, монополисту по торговле папскими грамотами, отпускающими грехи (солидными изделиями, кстати говоря), Цвингли не дал возможности развернуть активность в Цюрихе. И вообще из-за этих индульгенций самого Льва Х чуть было не сковырнули — да он и сам поспешил в 1521 году умереть. А папе римскому не хватало средств для воплощения замыслов Микеланджело по строительсту достойного храма Святого Петра в Риме. Такая форма финансовой поддержки важного духовного проекта. Всего лишь.
Интересна история так называемого колбасного дела — реабилитации употребления колбасы в период Велико-го поста. Кристоф Фрошауэр (1490–1564), издатель текстов и книг Цвингли, после завершения важных трудов устроил обильный ужин работникам с участием Цвингли. И там ели колбасу. Копченую, год выдержанную, сильно перченную. В Великий пост! Но сам Цвингли вроде бы не употреблял. Как утверждают источники. Были там еще «Фаснахтс кюхли» — сладости, наверняка всем хорошо знакомые по магазинам «Кооп» и «Мигро». «Кюхли» были, опять же, со слов очевидцев. Во всяком случае, появилась тема дискуссионной проповеди светоча цюрихской Реформации про колбасу. Которую легко и просто можно и в пост употреблять. Поскольку, как оказалось, нет конкретного запрета в Библии. Все зависит от добровольного выбора каждого. Иконоборческая история в Цюрихе развивалась медленно, враскачку, начиная с критики художественных излишеств, издалека. С молниеносной концовкой 1523 года, когда сняли и убрали из церквей и с улиц «богомерзких истуканов». То, что не успели сжечь, складировали в Вассеркирхе, постепенно продавая нуждавшимся в культовых изображениях. Или возвращали вкладчикам-донаторам и их наследникам. Благодаря чему уцелел роскошный, обильно раззолоченный трехстворчатый триптих с Богоматерью из Ландесмузеума. Демонстративным излишествам не место в протестантских храмах. Помимо прочего, Цвингли активно выступал против военного наемничества. В 1515 году он был капелланом при тяжелейшем разгроме швейцарцев в битве при Мариньяно в Италии — болезненнейшем поражении участников союза альпийских кантонов. Но нет худа без добра: появляется выстраданная общность швейцарцев. Сам Цвингли погиб в Каппельской войне, проигранной цюрхерцами в битве против католических кантонов. Его тело нашли на второй день после сражения. Останки четвертовали, сожгли со свиньей, пеплом зарядили пушку. И выстрелили. А художники переключились на выполнение других интересных творческих задач. В частности, на создание портретов. Профильное посмертное изображение Цвингли 1549 года работы Ханса Аспера (1499–1571) стало особенно востребованным. Всеми возможными способами растиражированные (особенно с приходом литографии) портреты встречались практически везде в публичных местах, особенно в классных комнатах школ. Совсем как в советских учебных заведениях с портретами Ильича.
Перепечатка текста и фотографий aboutswiss.ch разрешена на условиях размещения ссылки на оригинал материала на нашем сайте.
