Культовый автор Джон Р. Р. Толкин создал книги «Властелин колец» и «Хоббит». Фильмы по этим книгам бьют все кассовые рекорды. В юности Дж. Толкин пешком путешествовал по Швейцарии, которая вдохновила его на создание образа страны эльфов.
Поиски швейцарских мотивов в книгах Джона Рональда Руэла Толкина (John Ronald Reuel Tolkien; 1892–1973) приходится начинать с обращения совсем к другому автору и к другому произведению. Речь идет об австрийце Гидо Шварце (Guido Schwarz), который в 2003 году написал эссе под несколько настораживающим названием «Девственницы в ночных рубашках, или Белокурые воины с Запада» («Jungfrauen im Nachthemd — Blonde Krieger aus dem Westen»).
В этом тексте автор ни много ни мало обвиняет Дж. Толкина в пропаганде нацистского культа красоты. Что ж, надо признать, такие критики существуют до сих пор — помешанные на превратно истолкованной политической корректности и стремящиеся не столько разобраться в феномене, сколько, при помощи скандала, сделать себе имя. И, конечно, надо быть уже совсем невменяемым, чтобы приравнять толкиновских эльфов к нацистам.
Идеал садовника
Строго исторический, научный взгляд на феномен Толкина и его миров приведет нас к совсем иным выводам. Расовая теория была совершенно нормальной научной теорией в 1910–1930 годы. Научное наследие XIX века требовало от ученого четкого расположения любого явления — исторического, биологического, социального — по полочкам научной схемы.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что миры Толкина, писателя и профессора филологии, оказались населены самыми разными расами, четко отделенными друг от друга. Неслучайно, поэтому, и замечание, которое однажды обронила мать Толкина при чтении книги «Хоббит»: «А ведь, по сути, — сказала она, — хоббиты — это самые настоящие швейцарцы».
И вот тут наконец мы подходим вплотную к нашей теме. Швейцария воспринималась Толкиным консервативно-романтически. В этой стране он видел своего рода идеал садовника — ухоженные ландшафты, помноженные на домашний уют. Такой образ Швейцарии уносили с собой на родину практически все англичане-туристы, открывшие в конце XIX века Швейцарию в качестве места, где можно с удовольствием отдохнуть от бесконечного лондонского дождя.
Точно так же поступил и сам Толкин, который (и это зафиксировано документально) пешком, в возрасте 19 лет, путешествовал по Швейцарии вместе с группой приятелей в 1911 году. Тогда еще ни о каком Средиземье не было и речи. Одним из пунктов его путешествия по Швейцарии была долина у города Лаутербруннен, ландшафтная эстетика и климат которой, вероятно, произвели на него неизгладимое впечатление. И если внимательно вчитаться в его описания (например, страны эльфов), то при желании в этих строках можно ясно увидеть черты долины Лаутербруннен. По крайней мере, экранизируя романы «Властелин колец» и «Хоббит», режиссер Питер Джексон, воссоздавая мир эльфов на экране, получил почти что слепок как раз с данного уголка Конфедерации.
Бернский Оберланд между городами Лаутербруннен (Lauterbrunnen) и Штехельберг (Stechelberg) был воссоздан в книгах «Властелин колец» (1954) и «Хоббит» (1937) в качестве страны Ривенделл (англ. Rivendell, нем. Bruchtal, рус. «Пробитая долина»), родины Элронда, полуэльфа, одного из главных персонажей легендариума Джона Р. Р. Толкина, правителя Ривенделла. В фильмах П. Джексона его воплощает актер Хьюго Уоллес Уивинг (Hugo Wallace Weaving).
Образ страны Ривенделл в фильмах строится не только на основе ангельской музыки и великолепных горных ландшафтов, но и, например, на основе почти неприкрытых ссылок на географию реальной Швейцарии. Согласно Толкину, Ривенделл стоял на краю узкого ущелья, по дну которого протекала река Бруинен, что в переводе с языка эльфов на немецкий означает «Lautwasser», а на русский — «Громкая вода» (практически полная калька с топонима «Лаутербруннен»).
Интересно, что авторитетный «Путеводитель по вымышленным местам мировой литературы» (Führer zu den imaginären Schauplätzen der Weltliteratur, германское издательство Ullstein, 1981 год) напрямую связывает Лаутербруннен с Ривенделлом и рекомендует посетить этот уголок Швейцарии непременно осенью.
Зильберхорн и Келебдил
Ривенделл, как известно, находится к западу от Мглистых гор, в которых многие из интерпретаторов творчества Толкина склонны видеть реальные горы Бернского Оберланда Эйгер (Eiger), Мёнх (Mönch) и Юнгфрау (Jungfrau). При всех натяжках в этом прочтении все-таки есть свое рациональное зерно.
По крайней мере в одном из своих писем к сыну (1968 год) Толкин в качестве реального источника вдохновения и фантазии называет гору Зильберхорн (Silberhorn) — расположенную перед Юнгфрау пирамидальную гору в Бернских Альпах высотой в 3300 метров. В фантастическом мире Толки на гора Зильберхорн («Серебряный Рог») превратилась в гору Келебдил, горную вершину во Мглистых горах, самую западную из трех пиков, возвышавшихся над городом гномов Казад-Дум. Именно на склоне этой горы, во время пути Братства Кольца по Мории, маг Гэндальф вступил в поединок с балрогом, огненным демоном страха, и победил его ценой собственной жизни.
Кстати, о Гэндальфе. Источники этого образа также имеют горное происхождение, пусть и не швейцарское в прямом смысле. В архиве Толкина была найдена открытка, на которой было написано: «The Origin of Gandalf» («Источник образа Гэндальфа»).
На открытке изображена репродукция картины немецкого художника Иосифа Мадленера (Josef Madlener, 1881–1967) «Дух горы» (1925). На этой картине — уже знакомые борода и шляпа, хотя если это и Гэндальф, то в его доброй ипостаси, покуривающий трубочку и шутящий на пиру гномов. Это вовсе не суровый маг, мечущий молнии в битве за столицу Гондора, город Минас Тирит.
Свобода языка
Теперь вернемся к вопросу о хоббитах. Правда ли, что они списаны со швейцарцев? Вот тут нужно, в самом деле, поставить большой знак вопроса, потому что тогда Толкин, который говорил, что он «сам хоббит во всем, кроме роста», сам должен был бы быть швейцарцем. И тогда он действительно полностью укладывался бы в схему, придуманную в своем эссе Гидо Шварцем.
Наиболее же реальным источником образа хоббита были вовсе не швейцарцы, а, скорее, английские свободные крестьяне, которые одолжили хоббитам свою любовь к классическому британскому завтраку, склонность носить цветастые жилеты и страсть к ручному возделыванию личных палисадников.
Да и в целом Толкин — человек, демократ (пусть и не прямиком в конституционном смысле) и филолог — видел свою духовную родину не где-то в горах или долинах, а в свободе и музыке языка. Его идеал находился в мирном сосуществовании сказочных народов, говорящих на им же самим придуманных наречиях.
Одного такого «хоббита» Толкин, будучи молодым лейтенантом, встретил в 1916 году на фронте у реки Сомма во Франции. Это был солдат маленького роста, который во время очередной политинформации неожиданно улыбнулся мечтательно и сказал совершенно невпопад: «Да, мне кажется, что винительный падеж лучше всего можно выразить приставкой».
Перепечатка текста и фотографий aboutswiss.ch разрешена на условиях размещения ссылки на оригинал материала на нашем сайте.
