Первое время в Швейцарии мы жили в служебной квартире. Раз в неделю, по понедельникам, к нам захаживала «хоуммейка» от фирмы. Перед ее приходом я устраивала в доме легкий переполох: «Быстро наводите порядок в своих комнатах — сегодня Халима придет!»
Она въезжала в нашу четырехкомнатную квартиру с тележкой, уставленной в два этажа чистящими и моющими средствами, назначение коих нам было неведомо: на тот момент на нашей родине вполне обходились одной хлоркой. После ухода Халимы начищенные каждая своим порошком, гелем, пеной или жидкостью поверхности впечатляюще блестели, как в хирургическом отделении, излучая девственную чистоту.
Еще больше потрясала казавшаяся маниакальной сортировка Халимой мусора. Она раскладывала по пакетам стеклянные и пластиковые бутылки, загадочным образом различая, какие сдать, какие выкинуть; мыла стаканчики из-под йогуртов и консервные банки, а потом отрезала у этих банок дно и крышку, оставшийся цилиндрик сплющивала и вставляла в него отрезанные части; забирала мусорный пакет из похожего на большое ведро приспособления, встроенного под раковину, и вкладывала туда новый коричневый, указывающий своим цветом на принадлежность к нашему «гемайнде». Потом очень ловко связывала рассортированные бумагу и картон и забирала их с собой, чтобы выставить на улицу в определенный день, случавшийся раз в три месяца, когда по поселку разъезжал грузовик со школьниками, собиравшими приготовленную макулатуру.
Общего языка с Халимой у нас не было. Она говорила на каком-то казавшемся инопланетным диалекте. Ее непривычная мимика никак не способствовала взаимопониманию; наши слабые попытки словесного изъяснения на английском ни к чему не привели, и мы их вскоре оставили и просто подсматривали за ее действиями, пытаясь разгадать их смысл.
Халима прибирала в нашей квартире почти год, наглядно демонстрируя, как удивительно насыщена и искусна жизнь домохозяек в Швейцарии, а по ходу преподала нам молчаливый урок отношения к чистоте и отходам в продвинутой стране, избавив нас от потенциальных штрафов, грозящих несведущему иностранцу, незнакомому с тонкостями мусорной стороны жизни в Швейцарии.
В чужой монастырь со своим уставом
Впервые о мусорных штрафах я услышала в конце 1990-х, когда на интернациональных фирмах Бадена стали появляться наши люди. Командировочным не было нужды интегрироваться в местную культуру. Они пытались извлечь из поездки единственную выгоду — материальную, экономя на всем, на чем только возможно. Мусорные пакеты продавались упаковками по 10 штук и стоили в переводе на рубли целое состояние. Расходы на их покупку казались совершенной нелепостью, но избавляться от отходов было необходимо, поэтому особо дерзкие просто разбрасывали мусор по общественным урнам, одаренные же смекалкой изобретали более оригинальные способы: например, набивали мусор в полуторалитровый пакет из-под апельсинового сока и ненароком опускали его в урну во время вечерней прогулки. Уже годами позже уличные урны забили крышками, оставив только небольшие отверстия, в которые пролезет лишь случайная упаковочка от съеденного на остановке бутерброда; а в некоторых местах урны убрали совсем.
Появлялись и сознательные соотечественники. Они скидывались на мусорные мешки, делили их на всех командировочных, а когда набивали под завязку, самый упитанный из команды прыгал на нем, утрамбовывая содержимое, после чего мешком можно было пользоваться еще неделю; потом опять утаптывали, пока мешок не лопался, затем заклеивали и наконец выносили, когда в него не вмещалась уже даже спичка.
И на старуху бывает проруха
Игорь относился к сознательным. После года работы в Швейцарии подошел срок возвращаться в Москву. Предстояло полностью освободить квартиру: забрать с собой, раздать или выкинуть все приобретенное за время пребывания в командировке. Чтобы выбросить диван, добытый по дешевке в «брокенхаусе», пришлось купить в «гемайнде» марку за 15 франков. Уже в день отъезда Игорь вынес диван на помойку, а через пару дней вдруг позвонил из Москвы и попросил узнать, за что ему прислали штраф в 50 франков. Я, возмущенная, как казалось, несправедливым отношением к порядочному человеку, отправилась к «домомучительнице фрекен Бок», как называли ребята свою домоправительницу, взывать к совести.
Реакция фрекен Бок на мои требования вернуть парню 50 франков, потому что «он ведь купил марку», была неожиданной. Она двинулась на меня всей своей массой, будто собираясь атаковать: «Вы знаете, что нам пришлось вызывать эвакуатор, чтобы он перевез этот злосчастный диван, потому что ваш „коллегэ“ выбросил его не на ту помойку?! Пусть скажет спасибо, что мы не выставили ему трехзначный штраф!» Я поспешила ретироваться. Похоже, хорватка фрекен Бок с пониманием относилась к нашим инженерам, и Игорь отделался «малой кровью».
И позже, в 2000-х, мусорных историй происходило не меньше. Соседка Нинель уже пару месяцев была замужем за Швейцарией. Из иностранных языков —забытый школьный английский; общение с окружающими — на самом примитивном уровне. Особенности ведения домашнего хозяйства в новой стране неизвестны, муж ни на чем не настаивает: закупкой продуктов и готовкой занимается сам и даже к утилизации отходов не подпускает.
Нинель, не выдержав вынужденного безделья, сначала заменила собой уборщицу, а в какой-то момент, осмелев, посягнула и на святую обязанность мужа — вынос мусора: «Велика премудрость!» Она вытащила из ведра почти наполненный пластиковый пакет и бросила его в один из мусорных баков, стоявших во дворе. Ей было неведомо, что муж-швейцарец относит такие пакеты в «келлер», а там, примяв, вкладывает в другой — большой, плотный и черный, который и выставляет в день сбора мусора в их «гемайнде», предварительно наклеив на него марку.
Вывернув, как в детективных фильмах, пакет и поковырявшись в его содержимом, мусорные полицейские быстро вычислили «преступницу». Семье прислали штраф в 400 франков. Космическая сумма показалась Нинели совершенно несоразмерной совершенной оплошности, а реакция швейцарского мужа — неожиданной. Для него штраф — неприятное, но обычное дело: заплатил — и забыл. Его больше возмутило нравоучительное письмо, сопровождавшее извещение о штрафе.
Выставил не на ту помойку, не в том пакете, без марки, либо кто-то ушлый отклеил марку ночью; не отсортировал стекло и батарейки — все заканчивалось в лучшем случае предупредительными письмами или советом отправиться на экскурсию на мусороперерабатывающий завод. В противном случае — «штрафом, который обжалованию не подлежит».
В каждой избушке свои погремушки
В Швейцарии в каждом «гемайнде» свои мусорные порядки и пакеты определенного цвета. Может оказаться, что у вас он синий, а на соседней улице уже красный. На вашем предыдущем месте жительства вы выбрасывали пищевые отходы в один мусорный бак, а на новом в такую емкость — только компост; там вы сортировали только пластиковые бутылки — из-под воды в один бак, из-под масла в другой, а тут можете выбросить отдельно и пластиковые упаковки.
Молодая русская пара переехала из одного «гемайнде» в соседнее. Во дворе их прошлого места жительства стоял «помоечный домик» — небольшой сортировочный пункт, куда можно было выносить не только бытовой мусор, но и бутылки, жестянки и макулатуру, причем в любое время.
Ничего не подозревающие новоселы, распаковав к концу недели новую мебель, в пятницу под удивленными взглядами соседей перетаскали к мусорным бакам в общей сложности около 30 кг картона. В субботу вечером обнаружили свои упаковки нетронутыми. Смекнув, что тут что-то не так, ребята взялись перетаскивать все 30 кг обратно в дом.
Через неделю получили по почте «абфалькалендер» — календарный график утилизации отходов. Чтобы выбросить картонные упаковки куда положено, пришлось арендовать машину, потому что «заммельштелле» — большой сборный пункт — находится на другом конце города.
Это оказался настоящий «мусорный рай», которым очень гордится «гемайнде», — здесь можно было избавиться от любых отслуживших свое вещей. Выяснилось, что жителям той общины предоставляются скидки или право на бесплатную утилизацию отдельных предметов быта и — самое приятное — что макулатуру можно сдать, не раскладывая ее на стопки и не связывая веревочкой.
Учите матчасть
Много лет назад я узнала, что в Швейцарии есть курсы по ведению домашнего хозяйства — и не поверила.
Сейчас мне кажется, что это разумное вложение, которое поможет избежать лишних расходов и штрафов, в том числе «мусорных», на которые из-за незнания языка и культуры попадают в основном иностранцы. Новые жители Конфедерации, несерьезно относящиеся к бытовым отходам, еще не осведомлены о бдительности соседей и не догадываются, как много может рассказать содержимое мусорного ведра о своем владельце.
Так что сортировка отходов и соблюдение мусорных порядков страны — польза не только для окружающей среды, но и в какой-то мере — защита личного пространства.
- Хоуммейка (Homemaker, англ.) — домохозяйка.
- Гемайнде (Gemeinde, нем.) — муниципалитет, община.
- Брокенхаус (Brockenhaus, нем.) — магазин подержанных вещей.
- Коллеге (Kollege, нем.) — товарищ, приятель.
- Келлер (Keller, нем.) — подвал, погреб.
- Абфалькалендер (Abfallkalender, нем.) — календарь утилизации отходов.
- Заммельштелле (Sammelstelle, нем.) — пункт сбора.
Уважаемые читатели «РШ», специально для вас мы запустили канал в мессенджере Telegram. Подписывайтесь на нас — вы будете узнавать новости о Швейцарии, а также свежую аналитику из первых рук и максимально оперативно. Благодарим вас за то, что вы с нами!
Перепечатка текста и фотографий aboutswiss.ch разрешена на условиях размещения ссылки на оригинал материала на нашем сайте.
